[cytryn]

На анатомии начались органы чувств, а на гистологии они закончились. Слёзное мясцо в слёзном озере -- это жгучие термины. Caruncula lacrimalia in lacui lacrimali.

На анатомии начались органы чувств, а на гистологии они закончились. На анатомии закончилась ЦНС, а в её составе проекционные нервные волокна (связывающие кору с подкорковыми ядрами и спинным мозгом), а на физиологии началась мышечно-синаптическая передача и в её составе связи спинного мозга с различными органами. Как всё круто переплетено.
На позапрошлой лекции по физиологии, кстати, было зело интересно. Есть такая боянистая штука -- сгибательный рефлекс (дотронувшись до горячего или острого, отдёргиваешь руку, сгибая её). Оказывается, вторая рука при этом рефлекторно же разгибается. Это верно и в случае ног (что логично, а то как иначе на ногах устоять? но и для рук это сохранилось).
И ещё про спинальных животных. Для экспериментов в лаборатории (здесь уместно сказать "Джедайт") их используют. Это такие животные, которым перерезают спинной мозг на уровне первого шейного позвонка (соседка, когда я рассказывала ей про это, сказала смачно "с-суки!"). Возьмём кошку. Спинальную кошку ставят на движущуюся ленту типа степлера, фиксируя так, чтобы ноги касались движущейся поверхности. И через некое время ноги начинают делать шаги. Фокус в том, что шагание выполняется автоматически на уровне спинного мозга, а головной мозг только время от времени подключается, когда натыкаешься на что-то непредвиденное вроде лужи или идёшь в неудобной обуви (и иначе, чем обычно, ставишь ноги) или когда хочешь поиграть в "я наступаю только на чёрные плиты, а на белые не наступаю". Т.о., спинальная кошка (или спинальный человек... эээ, человек, имеющий травму позвоночника) может снова научиться ходить. Чувствительность, впрочем, не вернётся, все ощущения головной мозг формирует. Смешно, что сгибательный рефлекс тоже восстанавливается: человек дотрагивается до горячего или острого и отдёргивает руку, а боли не чувствует.



Был турслёт на прошлых выходных. Тут я впервые пожалела, что не умею тренькать на гитаре. Попросила маму привезти мне её из дома (мама приехала и привезла). Вероятно, буду учиться.
Кроме того, меня научили плести феньки из ниток. Не на самом турслёте, правда, а когда мы ехали в электричке домой. Нас было пятеро: три девицы с биофака, я и один мой однокурсник ("стопер", как я называла его, когда он попадался в постах; но это неверно, так как автостопом товарищ ездил раз в жизни и ему не понравилось, хотя историями об этом любит щеголять и поныне, как и я, впрочем, как и я). Трое из нас сели среди людей, а я и одна из биологов присели в углу на рюкзаках. Я было совсем собралась насладиться об Кира Булычёва, который у меня был с собой, но сначала спросила, кто плёл многочисленные фенечки, украшавшие левую руку моей визави.
-- Эти плела не я (я свои не ношу), но плести тоже умею.
-- А я давно хотела научиться плести из ниток...
-- Давай научу.
И научила. К тому же, я умела уже вязать "хирургические узелки", которые отличаются от "туристических" или любых других (в частности, тех, которые завязываешь, когда феньку плетёшь) только постановкой пальцев. "Хирургические" узелки можно вязать очень быстро один за другим. Сидели мы такие в углу электрицы на тюках, пыльные, мокрые, пропитанные дымом костра, и занимались хипповских рукодельем: я -- плетением феньки под руководством биолога, а биолог -- вязанием мешочка.

Началась поездка тоже довольно прикольно. Если коротко, то мы заблудились в гопницком Подмосковье. Мы с псевдостопером продолбали удобную электричку и сели на другую, которая не доезжала две станции до нашего места назначения. Сели, ибо долго пялились на незнакомого нам товарища с рюкзаком и пенкой, который возьми да и зайди в эту электричку и сядь. Мы не без основания решили, что он едет туда же, куда и мы. Товарищ оказался физфакером, второкурсником, человеком очевидно аутичным (нарочито громко и раздельно выговаривающий слова, часто с запинками). Мы подобрали его, когда вышли из электрички.
Я убедила всех идти не по железной дороге, а по шоссе ("так интереснее!"). У меня был атлас Москвы и Подмосковья. Сначала было очень ясно, где мы идём, а потом стало не очень ясно. Дошли до некого населённого пункта и очередной развилки. Зависли над картой.
"Скажите, что это за населённый пункт?" -- спросили мы у добрых людей. Добрые люди в виде возвращающихся с дискотеки девиц ответили, что "Новый городок" (усиленно напирая на щелевое "г" в слове "городок"). "Нового городка" на карте не было. Слишком новый, надо думать. Спрашивали, как пройти к нашей станции, но вразумительного ответа не получили.
-- Направо -- какие-то ворота и вообще всё странно. Давайте пойдём налево, -- псевдостопер.
-- А по карте (если я ничего не путаю; а я могу путать) получается, что нам направо! -- я.
И мы пошли направо.
Вскоре оказались в мрачном еловом лесу. Потом в мрачном поле.

-- Я знаю, нам нужно идти туда, где эта вот красная вышка! -- говорит псевдостопер, который тут уже бывал, в отличие от меня и физфакера. -- Там была такая же вышка, а рядом с ней станция. Давайте срежем и пройдём по полю?
-- А чё, давайте! -- мы с физфакером бодро сворачиваем с дороги.
-- Эй, вы чё, серьёзно? Я же пошутил! -- псевдостопер.
Но было поздно. Поле было глинистое, недавно вспаханное, погода была мокрая. Можно представить, во что превратились мои матерчатые грошовые кроссовки.
Идём такие, даже попрыгиваем (поле-то всё в бороздах). Попиваем молоко и погрызаем батон. Доходим до вышки. Выходим на чё-то типа дороги. Какие-то коттеджи выплывают из тьмы, кой-где светясь окнами. Никакой станции в помине нету, зато вдали отчётливо видны огни другой вышки.
-- Во, нам, наверно, до той нужно, -- говорит псевдостопер.
Почти доходим "до той". Станцией не пахнет. Третья далёкая вышка во тьме пульсирует алым.
-- Не, нам, наверно, до следующей...
-- Ты пошутил, я надеюсь? -- физфакер.
Проходим ещё немного, снова оказываемся на шоссе. Натыкаемся на автобусную остановку, где никакой инфы об автобусах нету. Есть "ремонт техники" и "продам квартиру".
-- Давайте сейчас проинспектируем карту внимательно, вспомним, как мы шли, и поймём, где мы, -- мудрое предложение псевдостопера.
Физфакер достаёт фонарь. Пялимся в карту. Вдали показывается машина.
-- Может, застопить? Спросим хоть, как дойти, -- я.
-- Да кто в такое время остановится... -- псевдостопер.
-- Ну, давайте попробуем, -- физфакер. Бросается к дороге, но машина уже проехала мимо. К тому же, мы на другой стороне.
В итоге мы приходим к мысли, что нужно было возле "Нового городка" поворачивать налево. Значит, надно идти обратно. Снова показывается машина, в ту же сторону.
-- Давайте остановим всё-таки, -- физфакер.
-- Ну ладно, -- я перебегаю дорогу и стоплю, машина останавливается. Внутри пожилая пара местных жителей. Мы объясняем ситуацию. Догадка про поворот налево подтверждается. Пожилой паре вперёд, нам назад.
Зато дальше мы уже дошли без плутаний.
Почти на месте, в лесу, я вступила в мощную лужу, а потом сушила кроссовки у костра, так что все прочие периодически спрашивали, "у кого горит обувь?"

Ночевали втроём с спевдостопером и девицею с биофака. На троих была одна пенка, одна палатка и два спальника. В общем, было весело.


А на этой неделе я сделала себе пои ( ru.wikipedia.org/wiki/пои ) из носков, гольфов и риса. Покручиваю периодически. Приятное занятие, не менее приятное, чем кручение гироскопа, но тут ещё и учишься чему-то. Боюсь, что могу начать спамить видеороликами с пойщиками. Но могу и не начать. Посмотрим.

А ещё мама приехала.

А ещё надо рисунки обработать и повесить, но как-то всё не возьмусь.

А ещё пора уже перестать отлынивать от учёбы. Хожу-то на занятия я исправно, но дома давно уже не делала ничего, кроме анатомии. То переезд, то рисование, то почитать, то пои, то на крышу ГЗ МГУ с одногруппницей залезть, то мама, то дедушка, то... и т.п. Хотя когда к дедушке с мамой ехали, я рассказывала ей устройство тройничного нерва (тройничный нерв скучный, не то что зрительный), но это тоже анатомия.
(кстати, я на "пять" сдала ЦНС, ЦНС лучшая тема на анатомиии из всех, что были).