Вот, пишу зачем-то этот длиный тупой пост, который кроме меня, скорее всего, никому не будет интересен.
Мелкие мальчик и девочка живут у моря. Взрослые почти целый день занимаются рыбацким промыслом (тем живут), а дети покамест предоставлены сами себе. Им лет по шесть где-то, можно уже оставлять одних, а помощники они пока никакие. Поэтому целыми днями занимаются всякой хренью. Лазят по всяческим запрещенным местам, целиком пропитаны запахом рыбы и солью, играют в игры собственного изобретения, сочиняют истории и делятся друг с другом мечтами — мальчик (назовем его Ангон) хочет стать великим героем (хехе, это неудивительно), а девочка (назовем ее Гера) нихрена не знает, кем хочет стать, и мальчик по этому поводу над ней смеется. Мне кажется, они мне снились уже как-то.
Потом жизнь их раскидывает, уж не знаю как, но не позже, чем через год.
можно не читать дальше. Букв до страшного много, я аж сама фкаплеИсторическая справка: А страна с восточным закосом, правит ею какой-то левый узурпатор, объявивший себя сыном бога (и, как ни странно, являвшийся чем-то таким в реальности — это фэнтезя, дада). Он деспот и тиран, жесток и своеволен, страна процветает и захватывает другие страны, а народ бедствует (гыгы. я понимаю, что несу политикочушь, но так было во сне). Вот. А ранее правил некий обычный король, при нем все было обычно, но народ вспоминает его на манер "Ах, вот тогда-то было хорошо!" Естественно, вспоминает на кухне
Конец исторической справки.
Девочку забирают в жрицы местного бога — по совместительству наложницы богоподобного правителя, однако постельные функции не самые главные для жриц. Есть гарем, а есть жрицы, и это разные вещи. Храм обладает еще и определенной политической силой. В жрицы отбирают мелких девочек с некими способностями, не могу точно сказать, что магическими, но... чем-то таким. Короче, взрослая жрица — хороший эмпат и психолог, обладает тонкой интуицией и некоторым даром предвиденья. Кроме того, может почувствовать, есть ли человек в комнате за стеной, отарвлена ли пища и всякие такие мелочи.
Став жрицей, Гера за пару лет становится главной среди служительниц, и сам правитель прислушивается к ней. Методы она использует какие угодно, где надо переспит, где надо убьет, тем не менее, она не жестока и не истерична. Просто со всех сторон сильная личность. Действует исключительно целесообразно. На благо себя, храма и родины. Именно в такой последовательности. Ей нравится этот мир и ее место в нем.
И вот богоподобному правителю неожиданно некий достойный доверия оракул предсказывает: в некий день (день точно назван) звезды и планеты сойдутся так, что сын бога может быть убит и свергнут. Если в этот день не провести определенный ритуал, то жизни и правлению богоподобного будет угрожать опасность каждый день года. Ритуал заключается в следующем: богоподобный должен пред всем честным народом лишить невинности девушку и юношу, затем лишить их и жизни путем перерезания горла, смешать их кровь в чаше и выпить, покуда кровь не остыла. Предсказывает оракул это прилюдно, так что вскоре об этом становится известно всем.
Правителю сей ритуал не кажется чем-то необычным, он вытворял и похлеще, так что начинает готовиться. Однако находятся люди, которым предсказание кажется знаком свыше: ура, грядет освобождение от оков (см. историческую справку)! Да и поиметь власть есть много желающих. Короче, зреют заговоры, аки яблоки к осени. Их открывают, один за одним (не без помощи жриц), весь город наполнен криками четвертуемых, кишит виселицами и т.п. (стоит дикая жара, заметьте). Но все же в самый "тот день" оказывается, что приготовленных для жертвы юношу и девушку кто-то лишил невинности (гыгы). Естественно, их предают смерти вкупе с теми, кто их охранял (виселиц в городе еще прибавилось), однако, как это произошло, совершенно непонятно, какая-то мистика, явно здесь замешана магия. Жрицы говорят, что во дворец проник (или проникли) злоумышленник, который там и скрывается, в лабиринте дворца. Дворец вообще включает хозпостройки, жилие помещения, храм, гарем, темницу. Лабиринт — сакральная хрень, является частью храма. В общем, это не то чтобы лабиринт, там трудно заблудиться, просто название такое. Он является пещерно-скальным естественным образованием.
По настоянию жриц объявляется, что все должны покинуть храмовую часть дворца. Всех выходящих, естественно, проверяют. Затем эту часть дворца оцепляют и начинают методически прочесывать. С передовыми отрядами идут самые сильные жрицы. Идут от "дикой" части лабиринта к обжитой. Уже у самого выхода жрицы чувствуют присутствие человека. Помещение — между прочим, уборная. Она во сне имела вид почти современного чистенького общественного туалета со множеством кабинок, только в кабинках каменные желтые двери, песчаный пещерный пол, неровный потолок, тусклые лампы на стенах. Слышно, как капает вода в оставшихся позади сырых и диких областях лабиринта. Из одной кабинки выволакивают мальчика лет шестнадцати-семнадцати, загорелый, с бело-желтыми сожженными солнцем короткими волосами, длинное сильное тело, должен вырасти в мощного мужчину. Он испуганно хлопает прозрачными глупыми голубыми глазами и, кажется, вот-вот расплачется. Жрицы умиляются. Мальчик падает на колени и молит о пощаде. Его узнают — гаремный, его готовили в наложники. Что он здесь делает — ваще непонятно, ни то пытался сбежать, ни то еще что. Вразумительно говорить не может, еле живой от ужаса. Гера мимоходом бросает: "Девственник, сойдет на жертву". Облава проходит дальше, но Гера почему-то замешкивается. Ей кажется, что кто-то притаился в соседнем помещении (хотя его проверили). Она тихо заходит туда и сталкивается лицом к лицу с мужчиной. Он не ожидал, что кто-то вернется, не сориентировался. Гера тоже ошарашена, она зашла почти "просто так", на всякий случай. Долгое мгновение жрица и злоумышленник просто смотрят друг на друга. Гера в этом человеке моментально узнает своего друга детства — Ангона. Он вырос и изменился, тем не менее, она его узнает сразу и бесповоротно, и это все меняет. Привыкнув за время жизни в храме быстро принимать решения, Гера оценивает ситуацию, понимает, что его все равно поймают, он обречён (за первой цепью облавы идет вторая, затем третья), и это, скорее всего, хорошо, потому что Ангон наверняка тот, кого они ищут. Гера, тем не менее, не хочет своей рукой привести его к казни. Поэтому жестко и повелительно говорит "Уходи!", жестом указывая на противоположную дверь помещения, коридор от нее ведет в глубь лабиринта, откуда как раз надвигается вторая цепь облавы. Ангон, как зачарованный, разворачивается и уходит. Гера же возвращается к своим.
Далее мы переносимся на площадь перед дворцом. Там все готово к ритуалу, тот самый белобрысый вьюноша из лабиринта и свеженайденная невинная девица, привязанные к столбам, ждут своей участи. Параллельно с этим продолжается прочесывание дворца. Площадь оцеплена, сильно следят, чтобы к правителю не приблизился никто подозрительный. И вообще всех подозрительных отлавливают и препровождают прямиком в темницу. С возвышения ведут речи всякие жрецы и прочие ораторы, суть речей сводится к тому, как хорошо всем живется под эгидой славного богоподобного правителя, а будет еще лучше. В конце концов начинается ритуал. Славный богоподобный правитель лишает невинности девушку, перерезает ей горло, а пока ее кровь заливает чашу и все вокруг, он быстренько начинает лишать невинности мальчика (шоб кровь не остыла). И вот в этот момент, так сказать, во время яойного процесса... что именно происходит, я не помню или не знаю, как-то это мимоходои произошло. Короче, результат таков: богоподобный правитель лежит мертвей мертвого на недо... ну, вы поняли, мальчике, а на неком возвышении (на колонне, что ли? че это за элемент декора - колонна, которая ничего не поддерживает?) стоит тот самый Ангон. Я не знаю, как он там оказался и почему его не пришибли сразу - может, стрелы до него не долетают, слишком высоко он — но факт, он стоит и толкает речи о том, что люди! возрадуйтесь! Узурпатор убит! Настал час свободы! Зло уничтожено! Все будет как раньше! Ура, ура, ура! (не говорите мне, что он похож на такседо маска ): гы). Люди ведутся и начинают усиленно радоваться (я снова несу политикочушь).
— Будь нашим королем! — говорят люди.
— Нет, люди! Я не могу быть вашим королем! Я герой, а правильным героям не должно быть королями!
— Но кто тогда будет нашим королем? — спрашивают люди.
И тут вдруг вперед выходит служитель гарема. Он направляет указующий перст на лежащего в луже смешанной девичей и богочеловечьей крови белобрысого мальчика, безуспешно пытающегося выкарабкаться из-под мертвого тела бывшего правителя и плачущего, как дитя. Служитель рассказывает, что это (ЭТО!) — последний младший сын старого короля, единственный выживший из всех его детей.
— Ура! — кричат люди, — Да здравствует король!
Комментарий: Где-то на этом моменте я проснулась. Но додумала историю дальше. И Ангон там не такой идиот, каким кажется на первый взгляд. А вообще, история дурацкая, без концовки и чисто гетная. Яой там тоже есть, но он бесперспективен.
Конец комментария.
Далее мы переносимся на несколько часов вперед. Пока Ангон не отправился совершать свои подвиги в других землях, он решил навести порядок здесь. Король все равно малолетка и вообще пока невменяемый после пережитого, что вполне понятно. Ангон считает, что о жестоком злодее богоподобном ничто не должно напоминать. Все, кто соучаствовал ему, все его сподвижники и помощники должны быть казнены. В том числе и жрицы, ибо они - сила, и сила старого мира. Ангон, конечно, добрый герой, но что делать? Он осознает этот шаг как необходимость. Короче, жриц хватают, сгоняют в кучу и ведут в темницу (которую уже освободили от прежних обитателей).
Итак, день казни жриц. Их вывели на площадь. На площади гуманный эшафот ново-стародавнего режима, а не виселицы, загрязняющие город трупной вонью. Вдруг в кучке жриц Ангон замечает "ту самую женщину". Она стоит с гордо поднятой головой. Впрочем, все жрицы, кроме самых молоденьких, как ни странно, показывают удивительное спокойствие и выдержку. Ангон всполашивается, как мальчишка, велит остановить казнь.
— Кто эта женщина?
— Это старшая жрица Алактау.
— Я дарую тебе жизнь, — обращается Ангон прямо к названной Алактау, красуясь и любуясь своим замечательным жестом.
Пауза, у Геры такое лицо, будто она хочет сказать ("иди на матерное название мужского полового органа").
— Мне не нужна жизнь. Мой мир разрушен, и разрушил его ты.
Ангон в недоумении. Затем велит вывести жрицу Алактау из круга. Ему почему-то ударило в голову поговорить с ней наедине. Пара солдат ведет Геру в какую-то комнату во дворце, Ангон отдает распоряжение перенести казнь на завтра. Народ, приготовившийся к зрелищу, разочарованно расходится.
Мы переносимся в вышеупомянутую комнату во дворце. Она тщательно охраняется. Гера и Ангон беседуют. Ангон напорист, Гера спокойно безучастна.
— Итак, ты не хочешь принять мой дар.
— Не хочу, — безразлично.
— Почему?
— Жрицам нет места в новом мире.
— Тебе не обязательно быть жрицей.
— Иначе в моей жизни нет смысла.
— Вас так учили?
— Ты рассуждаешь о том, чего не знаешь, — насмешливо этак, звучит как "ты полный придурок, убейся апстену".
Пауза.
— Была одна девушка... девочка... но она была мягкая, глубоко добрая и наивная... Простая, как сама жизнь.
— Брось свой пафос, Ангон.
— Гера!
Гера криво улыбается.
— Ты отпустила меня, и благодаря этому я смог осуществить замысел!
— Я корю себя за это.
— Но ты отпустила меня!
— Я была уверена, что ты не сможешь уйти от облавы.
— Тем не менее, ты отпустила меня. Я не могу убить тебя собственными руками.
Короче, он озвучил ее собственную мысль, которая возникла в ее голове, когда они смотрели друг на друга в лабиринте.
Мы переносимся в следующий день. Настоящая казнь жриц. Гера стоит вне круга, рядом с Ангоном. Самые младшие жрицы, не успевшие как следует распробовать жреческую жизнь, тоже вне круга. Они не относятся к "старому миру". А Гера поняла, что это рука судьбы. Если бы она выдала друга детства, она не смогла бы жить дальше спокойно. И, конечно, она не знала бы, как развивались бы события, отпусти она его. Таким образом, она поступила правильно относительно своего внутреннего чувства. И теперь Ангон точно так же не может убить ее. Значит, такова нить судьбы.
— Будь ты проклята, Гера! — долетает о нее крик одной из жриц.
— Я и так проклята.
Они внимательно смотрят друг на друга. Полнейшее взаимопонимание.
— Да, ты и так проклята. Но твое проклятие сладко.
Жриц одну за другой подводят к эшафоту.
Через пару дней после казни. Гера и Ангон. На послезавтра назначена коронация будущего правителя. Думая о правителе, никто из жителей не может сдержать этакую ухмылочку.
— Куда ты теперь?
— Пойду в бродячий цирк танцовщицей.
— Но это так... мелко.
— Такова жизнь. Почему ты отказался от власти?
— Зачем мне она?
— А зачем ты вообще совершил все это? Уничтожил правителя? Изменил все?
— Чтобы избавить мир от зла.
— Но если ты уйдешь, все то, от чего ты "избавил мир", быстро вернется. Будет только хуже.
— Почему ты так думаешь?
— Это логично. Посмотри на будущего короля. Каково ему будет править, когда он перенес такое унижение? Это будет его пунктик, даже если все в мире об этом забудут и не будут ему напоминать, что крайне маловероятно. К тому же, он слаб и глуп. Пока он знал только гаремную жизнь, он милый, но власть испортит его. Он станет капризен, и любой, кто научится управлять им, станет управлять и страной. Кто поручится, что это будет достойный человек?
В общем, Ангон останется, Гера останется при нем. Ангон постепенно замутит яой с бедненьким "королем", но по необходимости, чтобы через него управлять государством. Уклад жизни Геры изменится мало. Добро и Зло для нее ничто, она не понимает этих понятий. Она, конечно, не может так сказать (или даже подумать), потому что в моем мире Добро и Зло слишком глубоко сидят в сознании людей (это как если в глубоком Средневековье сказать "Добро и Зло это чушь собачья"). Так что для Геры они просто на заднем плане. А так она практичная и очень реальная девица. Гос-вом фактически управляет она. Король ее люто ненавидит и боится (он помнит это ее жестоко-равнодушное "сойдет за жертву"). Ангон ее любит и думает о ней в яойные моменты с королем. И смеется над ним про себя, когда тот говорит, какой ужасный Гера человек. Короче, прикольный такой треугольник с жизнеутверждающим гетом.
Я проигрывала диалоги Ангона с недокоролем, но там совсем глупо. И короля мне жалко. Он милый. Он мне ужжасно четко приснился.
Гера темноволосая, смуглая, с высокой прической в которую вплетены висячие украшения, как будто кораллы, бисерное что-то тоже... Висячие золотые серьги-кольца, браслеты, перстни (вообще много сяких украшений). Сама худощавая, но не миниатюрная. Скуластое лицо. Глаза серые, довольно темные, свинцового оттенка. Она красивая.
Ангон тоже темноволосый, но светлокожий и синеглазый. Высокий и сильный, как и положено герою.