Я Людмиле рассказываю про изменения на лодочной станции (а она вписывается сегодня у меня на лодочной):
— Ведь туалет-то починили! На нём висит табличка «не входить, окрашено!», и в самом деле он покрыт свежей зелёной краской, но она уже засохла! И можно пользоваться туалетом. А то в лес ходить страшно, особенно ночью, — тут я делаю театральную паузу. — Там мины.
Снег сошёл, и «мины» в лесу на каждом шагу. На лодочной зимой жили человека три-четыре, считая меня (я был тем самым полчетвёртым), но мин за те три месяца, на которые туалет прекратил работу, в скромной тощей лесополосочке перед лодочной станцией эти трое-четверо успели установить с избытком.
**
Сегодня налазались мы по крыше: я, Людмила и мой сосед Алексей. Оказалось, что я не могу так просто заказать и залить воду в контейнер на крыше, чтобы в душевой кабинке эта вода могла изливаться из душа. Контейнер нуждается в сантехнической помощи. Я пока намерена эту помощь ему оказать (посредством соседа Алексея). Хотя это в некотором роде противоречие мне же: я же одной рукой думаю, что возьму да и сниму цивильную квартиру, а другой рукой, значит, делаю гаражные условия себе более удобными. Впрочем, вода недорого стоит, куб — тыща рублей.