[cytryn]

вот вписываешься в Пусане у перуанца в крошечной его однокомнатной комнате в подвальном помещении, а вайфай истекает из двора, наружный такой вайфай. а в час ночи по корейскому времени, закутавшись в спальник, вылезаешь во двор этот вайфайный с ноутбуком и начинаешь обучать московского человека латышскому языку за среднебольшие деньги.

вот едешь по Корее автостопом из Пусана в Ёсу, понимая в речи людей одно, два, три слова, а иногда ни одного, умея сказать одно, два, три слова. и тут женский водитель, про которого уже понято, что он в Кванъян направляется, вдруг ещё по-корейски вдруг говорит "чунгукмаль", и не веришь ушам, но надеешься на них, а и в самом деле: в следующий миг звучит уже «ни хуй шо чжунвэнь ма?» — и из безъязыкого бескорейного неверно ступающего, сомнительного автостопщика превращаешься во всемогущего практически — открываются двери, звучит ангельский хор.
Китай как сделал-то, навыдавал иностранцам своих стипендий, один из самых интернациональных языков в Азии теперь этот китайский.
и одно из прикольных было в Тэгу: там вписка у индонезийца яванского, который женился на кореянке, с которой познакомился в Китае во время учёбы. и говорят они внутри семьи своей по-китайски, а не как-то ещё.

вот взбираешься по пожарной лестнице на крышу здания пассажирского порта в Ёсу с намерением провести там ночь до утра, а утром сесть в паром до Чечжу. и в момент, когда последний рюкзак достигает крыши, стыкается из тьмы внизу охранник порта со словом «fire!» в устах своих и фонариком в руках.
ни единого более слова не говоря, а пользуясь исключительно онлайн-переводчиком, он сообщает неплохим английским языком, что таких бомж-людей сейчас отведёт в место, где они смогут «расслабиться до утра». и отводит в охраннический закут порта, куда отволакивает дополнительно спальные лавки, желает тёплой ночи и уходит куда-то.
Корея.